Последний бой адмирала нельсона. Горацио Нельсон: биография, интересные факты

НЕЛЬСОН (Nelson ) Горацио (Nelson Horatio ; 29 сентября 1758, Бернем-Торп, графство Норфолк - 21 октября 1805, у мыса Трафальгар, Атлантический океан), виконт (1801), виконт с 1801, английский флотоводец, вице-адмирал (1801); сторонник маневренной тактики и решительных действий.

Капитан британского флота

Родился в семье приходского священника. После нескольких лет учебы в школе в 1771 году поступил юнгой на корабль своего дяди, капитана Мориса Саклинга, героя Семилетней войны, затем ходил на торговых и военных судах в Вест- и Ост-Индию, участвовал в полярной экспедиции (1773). Блестяще сдав экзамен на чин лейтенанта (1777) и хорошо проявив себя в войне с североамериканскими колонистами, Нельсон вскоре стал капитаном брига (1778), а затем - фрегата (1779). В 1780, участвуя в операции на реке Сан-Хуан в Гондурасе (ныне по ней проходит граница между Никарагуа и Коста-Рикой), он едва не умер от тяжелейшей дизентерии.

В 1784-1787 Нельсон нес службу в Вест-Индии, где женился на вдове Фанни Нисбет, племяннице антильского плантатора (1787). Ведя упорную борьбу с контрабандой, он не раз вступал в конфликт с вышестоящими начальниками, требуя от них строгого соблюдения законов. Нажив себе таким образом немало врагов среди чиновников Адмиралтейства, он по возвращении в Англию был фактически отлучен от флота и, живя в деревне, целых пять лет ждал нового назначения.

Только с началом войны против Франции (1793) Нельсон получил должность капитана линейного корабля в составе Средиземноморской эскадры. В 1793 он принял активное участие в боевых действиях под Тулоном, в 1794 командовал десантом на Корсике, потеряв при осаде крепости Кальви правый глаз, а 13 июля 1795 отличился в морском сражении, принудив к сдаче французский корабль, намного превосходивший по мощи его собственный.

Национальный герой

Слава национального героя пришла к Нельсону после сражения 14 февраля 1797 у мыса Сент-Винсент (крайней юго-западной оконечности Португалии). По собственной инициативе он вывел свой корабль из линейного строя эскадры и осуществил маневр, имевший решающее значение для разгрома испанского флота. Два из четырех захваченных англичанами испанских кораблей были взяты на абордаж под личным командованием Нельсона, получившего за этот бой рыцарский крест ордена Бани и чин контр- адмирала.

В июле 1797 при неудачной попытке захватить порт Санта-Крус (остров Тенерифе) Нельсон потерял правую руку. В мае 1798 буря, разметавшая его эскадру, не позволила воспрепятствовать отплытию из Тулона египетской экспедиции Наполеона Бонапарта. Пустившись в погоню, Нельсон обнаружил флот противника в Абукирском заливе (устье Нила). Здесь он успешно применил передовую для того времени тактику ведения морского боя, заключавшуюся в стремлении атаковать превосходящими силами часть кораблей неприятеля, а затем обрушиться на остальные и уничтожить их. 1 августа на закате он бросил 10 линейных кораблей против 13 французских, стоявших на якоре под прикрытием береговой артиллерии, и в продолжавшемся всю ночь бою пленил и уничтожил 11 из них, не потеряв ни одного своего. Блокированная в Египте армия Бонапарта была обречена. В награду Георг III Английский сделал Нельсона пэром- бароном Нила и Бернем-Торпа

В Неаполе, куда Нельсон привел после Абукира корабли на ремонт, начался его знаменитый роман с женой английского посла леди Эммой Гамильтон, продолжавшийся до самой смерти адмирала и в дальнейшем неоднократно описанный в художественной литературе. В 1799 Нельсон оказал помощь королю Обеих Сицилий Фердинанду IV Бурбону в подавлении неаполитанской революции, получив в благодарность титул герцога Бронте.

По возвращении в Англию Нельсон был произведен в вице-адмиралы (1801) и назначен на пост второго флагмана Балтийской эскадры, направлявшейся против держав "вооруженного нейтралитета". 2 апреля 1801 он сжег датский флот в гавани Копенгагена; за эту победу Нельсон получил титул виконта. В 1803, после возобновления войны с Францией, Нельсон возглавил британскую Средиземноморскую эскадру. Два года он гонялся за врагом, уклонявшимся от генерального сражения.

Лишь 21 октября 1805 у мыса Трафальгар (южнее Кадиса) он встретился с объединенными силами испано-французского флота и, вновь отказавшись от устаревшей линейной тактики, наголову разгромил их. В этом бою Нельсон был смертельно ранен. Его тело доставили в Лондон и 9 января 1806 торжественно похоронили в соборе святого Павла. Сорок лет спустя вышли из печати донесения и письма Нельсона ("Dispatches and Letters of Vice-Admiral Lord Viscount Nelson", 1845), а сравнительно недавно - его последний дневник ("Nelson`s Last Diary", 1971).

Горацио Нельсон (англ. Horatio Nelson; 29 сентября 1758, Бёрнем-Торп, графство Норфолк - 21 октября 1805, мыс Трафальгар, Испания) - командующий британским флотом, вице-адмирал (1 января 1801), барон Нильский (1798), виконт (1801).

Биография

Детство и юность

Родился в семье приходского священника Эдмунда Нельсона (1722-1802) и Кэтрин Саклинг (1725-1767). Род Нельсонов был богословским. Священниками служили три поколения мужчин этой семьи. В семье Эдмунда Нельсона было одиннадцать детей, воспитывал он их строго, любил порядок во всём, считал свежий воздух и физические упражнения очень важными в деле воспитания, искренне верил в Бога, считал себя истинным джентльменом и отчасти даже учёным. Горацио рос болезненным ребёнком, небольшого роста, но с живым характером. В 1767 году умерла мать Горацио - Кэтрин Нельсон - в возрасте сорока двух лет. Эдмунд Нельсон после смерти супруги так и не женился. Горацио особенно сблизился с братом Уильямом, который впоследствии пошёл по стопам отца и стал священником. Горацио отучился в двух школах: начальной Даунем-Маркет и средней в Норвиче, изучил Шекспира и основы латыни, но склонности к учёбе у него не было.

В 1771 году в 12 лет он поступил юнгой на корабль своего дяди капитана Мориса Саклинга, героя Семилетней войны. Реакция дяди на желание Горацио поступить на флот была следующей: «Чем провинился бедный Горацио, что именно ему, самому хрупкому из всех, придётся нести морскую службу? Но пусть приезжает. Может, в первом же бою пушечное ядро снесёт ему голову и избавит от всех забот!» Вскоре дядюшкин корабль «Резонабль» был поставлен на консервацию, и Горацио по просьбе дяди перевели на линейный корабль «Триумф». Капитан «Триумфа» собирался идти в Вест-Индию, и именно в этом рейсе молодой Нельсон получил первые навыки морской службы. Впоследствии Нельсон вспоминал о первом плавании: «Если я и не преуспел в своём образовании, то, во всяком случае, приобрёл много практических навыков, отвращение к Королевскому флоту и усвоил девиз матросов: „В борьбе за награды и славу вперёд, отважный моряк!“» Затем он работал вестовым на другом корабле. После этого Саклинг забрал племянника к себе на «Триумф» в качестве мичмана. Корабль нёс дозорную службу, а капитан Саклинг занимался морским образованием племянника. Под руководством дяди Горацио овладел основами навигации, научился читать карту и исполнять обязанности канонира. Вскоре молодой Нельсон получает в своё распоряжение баркас и ходит на нём в устьях Темзы и Мидуэя.

Летом 1773 года была организована полярная экспедиция, в составе которой был и четырнадцатилетний Горацио, направленный служить на «Каркасс». Экспедиция не принесла успеха и по сей день известна лишь тем, что в ней участвовал будущий герой. Однако и там Горацио поразил всех своей храбростью, когда ночью, увидев белого медведя, схватил мушкет и погнался за ним, к ужасу капитана корабля. Медведь, напуганный выстрелом пушки, скрылся, а по возвращении на корабль Нельсон взял всю вину на себя. Капитан, ругая его, в душе восхищался храбростью молодого человека. Полярные приключения закалили героя, и он жаждал новых подвигов.

В 1773 году он стал матросом 1-го класса на бриге «Сихорс». Почти год Нельсон провёл в Индийском океане. В 1775 году он свалился с приступом лихорадки, его доставили на судно «Дельфин» и отправили к берегам Англии. Обратное плавание длилось более шести месяцев. Много позднее Нельсон вспоминал о некоем видении на пути из Индии: «Некий свет, нисходивший с неба, сверкающее светило, зовущее к славе и триумфу». По прибытии на родину его назначили на корабль «Вустер» четвёртым лейтенантом, то есть он был уже вахтенным начальником, хотя не имел ещё офицерского чина. Он нёс патрульную службу и сопровождал торговые караваны.

Участие в Американской революции и болезнь

Весной 1777 года Горацио Нельсон сдаёт экзамен на чин лейтенанта, как говорят, не без помощи своего всесильного дяди капитана Саклинга, который был председателем экзаменационной комиссии. Сразу же после удачно сданного экзамена он получает назначение на фрегат «Лоуэстоф», который отплывал в Вест-Индию. Офицерский тост перед отплытием: «За кровопролитную войну и сезон, несущий болезни!» Команда «Лоуэстофа» относилась к молодому лейтенанту с уважением и, когда он покидал фрегат, подарила ему на память шкатулку из слоновой кости в виде их фрегата. Нельсон перешел на флагманский корабль «Бристоль» под командованием Паркера.

КАК ПОСТУПАЛ БРИТАНСКИЙ АДМИРАЛ ГОРАЦИО НЕЛЬСОН

Морские сражения можно рассматривать как инструмент завоевания или удержания глобального господства над миром. На протяжении всех последних пятисот лет именно та страна, которая обладает наибольшим морским могуществом, которая контролирует морские торговые пути, фактически управляет всем остальным миром. Адмирал Нельсон своими победами на морях способствовал усилению Англии. С этих пор у Великобритании были развязаны руки в Мировом океане, остров стал центром мировой империи, пупом земли. В дальнейшем это преимущество привело к многократному усилению Англии как крупнейшей финансовой державы. Подобное положение наряду с лидерством Великобритании в экономическом развитии, достигнутом благодаря промышленному перевороту и действиям британской правящей элиты, привело к формированию так называемого Pax Britannica, по аналогии с Pax Romana, - мира, в котором воля Лондона являлась преобладающим фактором международных отношений и который просуществовал вплоть до Второй мировой войны.

Что же за человек был Горацио Нельсон, родившийся 29 сентября 1758 года и ставший не только величайшим, но и последним английским героем морских сражений. Двенадцати лет он уже служил гардемарином на линкоре и под командованием собственного дядюшки отбыл в Вест-Индию. В 1803-1805 гг. он был командующим эскадрой в Средиземном море, действовавшей против Франции и Испании. В сентябре 1805 г. эскадра Нельсона заблокировала франко-испанский флот в Кадисе, а 21 октября разгромила его в Трафальгарском морском сражении, в котором Нельсон был смертельно ранен. Похоронен был в Лондоне 9 января 1806 г.

В молодости посреди океана Нельсону явилось видение, озарившее всю его жизнь и, безусловно, подчинившее его. Он однажды увидел сияющий ореол, неодолимо притягивающий к себе. В это мгновение, как он потом рассказывал своим офицерам, в нем "вспыхнула вдруг горячая любовь к Англии и вера в могущественное покровительство короля и родины". Это сознание так воодушевило Нельсона, что он вскричал: "Да, я стану героем, несмотря на все опасности, я ведь знаю, что нахожусь под покровом Провидения!". Поверив видению и поручив себя Божьей воле, Нельсон в 24 года становится капитаном фрегата.

Отличие гениального человека по большей части заключается в его утонченной и почти болезненной впечатлительности. Дикарь малочувствителен к физическим страданиям, страсти его немногочисленны, из ощущений же воспринимаются лишь те, которые непосредственно касаются его в смысле удовлетворения жизненных потребностей. По мере развития умственных способностей впечатлительность растет и достигает наибольшей силы в гениальных личностях, являясь источником их страданий и славы. Эти избранные натуры более чувствительны, чем простые смертные, а воспринимаемые ими впечатления отличаются глубиною, долго остаются в памяти и комбинируются различным образом.

Нельсон вовсе не казался морским волком. В кругу морских офицеров он со своими 165 см роста и 66 кг веса казался старшеклассником-переростком. Это на первый взгляд слабое телосложение сочеталось в нем с повышенной возбудимостью, хронической бессонницей, перемежающейся лихорадкой и, что уж совсем смешно для капитана, подверженностью морской болезни, от чего он страдал большую часть жизни.

Но когда дело доходило до борьбы, этот с виду такой слабый человек превращался в отчаянного драчуна, в подлинный образец мужества и отваги. Вообще ему не везло на суше. В 1797 г. в бою при Санта-Крус (о. Тенерифе) он потерял правую руку. Через два дня после поражения у Санта-Крус, левой рукой он непривычно нацарапал адмиралу Сент-Винценту скорбное письмо: "Я превратился в бремя для моих друзей и стал бесполезным для своей страны. Когда я отбуду с вашей эскадры, я умру для всего мира. Надеюсь, вы дадите мне фрегат, который доставит в Англию то, что от меня осталось". Прибыв через две недели в расположение эскадры Сент-Винцента, Нельсон вновь обращается к своему начальнику: "Никогда уже не сочтут полезным однорукого адмирала. Поэтому чем скорее я укроюсь в укромном коттедже, тем лучше. Тем самым освобожу место для более достойного человека, который будет служить стране". В 1794 году он участвовал в штурме крепости Кальви на острове Корсика в Средиземном море. Ядро, пущенное из крепости, вонзилось в каменную ограду, и мелкие осколки камня брызнули Нельсону в лицо. Правый глаз навсегда утратил способность видеть. Как все повышенно эмоциональные натуры, Нельсон после каждой неудачи впадал в крайний пессимизм. На этот раз у него были серьезные основания для уныния: тяжелое ранение, ставившее под вопрос его пригодность для военно-морской службы, которую он любил больше всего на свете.

Главнейшую причину меланхолии и недовольства жизнью избранных натур составляет закон динамизма и равновесия, управляющий также и нервной системой. Закон, по которому вслед за чрезмерной тратой или развитием силы является чрезмерный упадок той же самой силы, закон, вследствие которого ни один из жалких смертных не может проявить известной силы без того, чтобы не поплатиться за это в другом отношении, и очень жестоко. Меланхолия, уныние, застенчивость, эгоизм - вот жестокая расплата за высшие умственные дарования, которые они тратят. В целом мире не найдется хотя бы одного великого человека, который даже в минуты полного блаженства не считал бы себя, без всякого повода, несчастным и гонимым или хотя бы временно не страдал мучительными припадками меланхолии. Иногда чувствительность искажается и делается односторонней, сосредоточиваясь на одном каком-нибудь пункте. Несколько идей известного порядка и некоторые особенно излюбленные ощущения мало-помалу приобретают значение главного специфического стимула, действующего на мозг великих людей и даже на весь их организм.

На портретах Нельсон изображен густо увешанным тяжелыми орденами, в расшитом золотом мундире с умным, живым, пристальным взглядом. Портреты, однако, приукрашивали оригинал. Нельсон был небольшого роста, худощав. Когда он улыбался или говорил, можно было заметить, что у него плохие зубы. Не мог флотоводец похвастать и крепким здоровьем, а в последние годы жизни он стал даже каким-то изможденным. По словам современников, Нельсон - это "маленькая, исковерканная фигура, с беспокойными движениями и пронзительным голосом". Недвижимый правый глаз и пустой правый рукав, согнутый и пристегнутый под грудью, производили тягостное впечатление на тех, кто видел его впервые.

Британские исследователи установили, что великий флотоводец адмирал Нельсон, вопреки голливудскому образу, никогда не носил черную повязку. Сообщается, что доказательства тому содержатся в ранее неизвестном письме, которое Нельсон адресовал своему другу. Адмирал пишет, что начальство отказывалось предоставить ему пособие за потерю зрения, потому что ослепший глаз лорда выглядел так же, как здоровый. По мнению ученых, в создании мифа отчасти виноват актер Лоуренс Оливье. Играя адмирала в фильме "Леди Гамильтон", он неизменно надевал черную повязку. По мнению актера и создателей фильма, в таком виде лорд Нельсон выглядел особенно мужественным. Современники отмечают, что Нельсон всегда носил мундир со всеми наградами, не меняя его на цивильный костюм даже дома. Объясняют это честолюбием и тщеславием адмирала. Действительно, эти слабости были присущи ему в полной мере. Но есть и другое, простое человеческое объяснение, почему Нельсон не расставался с мундиром и орденами. Рядом со своими соратниками-капитанами он выглядел незначительным. Вот эту-то незначительность и должны были устранить многочисленные звезды и адмиральский мундир, в который был облачен щуплый моряк, по выражению одного автора, "хрупкий, как осенний лист".

НЕЛЬСОН ОТНОСИЛСЯ К ЛЮДЯМ ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ

На кораблях было невыносимо тесно. Крупное судно имело в составе экипажа свыше 700 человек: и всех, не входящих в офицерский состав, безжалостно загоняли в какие-то конуры. Дыхание в трюме перехватывало от кошмарной смеси запахов пота, грязной одежды и последствий корабельной стряпни. Более половины экипажей было укомплектовано насильно мобилизованными, прочие были приговорены судом к службе на флоте, некоторых выслали на флот общины, желая быстрее избавиться от нищих и преступников. Жалованье было мизерным и дополнялось лишь установленной долей добычи при захвате вражеских судов или складов. Гораздо регулярнее, чем жалованье, матросы получали жестокие побои, которые свидетельствовали об агрессивности и садизме многих офицеров. Малейшее неповиновение влекло за собой варварское наказание. Плетка-девятихвостка из бегемотовой кожи, полосующая голую спину, была такой же частью повседневности, как прилив и отлив. Если плетка снимала мясо до костей, если матроса запарывали до смерти, это не вызывало особых переживаний. Ко всему тому на большинстве кораблей отвратительно кормили. Примитивные способы консервирования приводили к порче провизии, в которой заводились черви. Но ничего другого просто не было. Отпусков на берег всячески избегали из-за боязни дезертирства. Но Нельсон из этих отщепенцев, преступников, антисоциальных элементов и подневольных рекрутов создал отличных мужественных и отважных морских вояк, лучших, каких когда-либо имела Англия.

Нельсон со своими людьми обращался любезно и уважительно и никогда без крайней нужды не наказывал их. Но и в этих случаях он поступал с явной неохотой. Он умел пробудить в этих неотесанных, опустившихся, всеми презираемых людях гордость. Они были горды своей дисциплиной, боеспособностью, и прежде всего, конечно, своей непобедимостью. Нельсон вселил в этих людей непоколебимое чувство морального долга, стремление никогда не оставлять своего адмирала в беде. Нельсон культивировал у командиров и матросов убеждение, что от мужества, боевитости и решимости каждого из них зависит исход битвы. Он давал каждому возможность осознать значение личного вклада в общее дело и своей за него ответственности. Это происходило во времена, когда жизнь простого матроса не стоила и ломаного гроша. Он являлся одним из немногих главнокомандующих, всегда готовых принять критические замечания, высказываемые матросами, проникнуться их нуждами, лишь бы только все претензии были изложены письменно. Он всегда поощрял этот способ, так как был глубоко убежден, что никто без крайней нужды за перо не возьмется.

Он не считал их как что-то низшее и постоянно подчеркивал, что он счастлив возглавлять "братство". И своих капитанов и офицеров он считал не исполнителями приказов, а своими товарищами, удостаивал их доверия, обсуждал, посвящал в свои планы и передавал им часть своей власти и ответственности. Нельсон побуждал их, насколько возможно, к развитию собственной личности, что и обусловило их желание постоянно совершенствоваться и стремиться превзойти самих себя. Нельсон не приказывал новичку взобраться на верхушку мачты, а вызывал его на соревнование. Это означало, что молодой человек должен был преодолеть самого себя, победить свой страх, обрести веру в себя. Нельсон рано понял, что секрет высших достижений не во властности командующего, а в личностном развитии всех участников дела. Поэтому для него прежде всего важно было поощрять личность, требовать индивидуальности.

Крупные морские сражения, грубо говоря, происходили так. Оба флота выстраивались в кильватер, т.е. один за другим, держась друг от друга на почтительном расстоянии, обратившись один к другому бортами, и начиналась канонада. Когда пороховой дым рассеивался, оценивались свои и чужие потери и пальба возобновлялась. Так продолжалось вплоть до истощения боеприпасов или до потопления корабля. Ближний бой, единоборство кораблей, кульминационным пунктом которого является абордаж, возникал скорее случайно, чем в рамках тактического плана захвата. Нельсон ввел свою новую стратегию: вместо кильватерной колонны, отрицательным качеством которой была уязвимость судов с борта, Нельсон строил свой флот в два ряда и направлял его прямо против вражеского флота. Вместо того чтобы атаковать первый встречный корабль противника, каждое из находившихся в строю судов должно было завязать бой с определенным судном противника, расстрелять его, приблизиться к нему, захватить или уничтожить. Каждый командир нес ответственность за победу над определенным вражеским кораблем, имел право и был обязан отдавать необходимые приказания. Точно так же и каждый член команды нес ответственность за "общую победу" или "общее поражение".

Вместо зачастую бессмысленных, разрозненных или невыполнимых адмиральских приказаний, которые трудно было принимать в пороховом дыму, капитан и матросы получали точное знание о том, что нужно сделать, что зависит от их собственных усилий и боевого духа. Исход боя зависел не от случайностей артиллерийской дуэли и последующих хаотичных столкновений полуразрушенных кораблей, но прежде всего от способности маневрировать, точности стрельбы и собственного мужества при захвате вражеского судна. Капитаны вражеских кораблей, незнакомые с этой тактикой, неизменно проигрывали бой. Нельсон не отдавал подробных приказаний перед боем, не предписывал своим капитанам определенной линии поведения. Он раскрывал перед ними свои планы, разъяснял тактику и передоверял им подготовку своих экипажей к предстоящим испытаниям. Статисты превратились в моряков, которые сами определяют свою судьбу. Каждый знал, почему и за что он борется. Если французские канониры производили один выстрел в три минуты, то англичане делали то же за минуту.

Вследствие преувеличенной и сосредоточенной чувствительности как великих людей, так и помешанных чрезвычайно трудно убедить или разубедить в чем бы то ни было. И это понятно. Источник истинных и ложных представлений лежит у них глубже и развит сильнее, нежели у людей обыкновенных, для которых мнения составляют только условную форму. Подобным же образом объясняется, почему великие гении не могут иногда усвоить понятий, доступных самым дюжинным умам, и в то же время высказывают такие смелые идеи, которые большинству кажутся нелепыми. Дело в том, что большей впечатлительности соответствует и большая ограниченность мышления. Ум, находящийся под влиянием экстаза, не воспринимает слишком простых и легких положений, не соответствующих его мощной энергии. Гений обладает способностью угадывать то, что ему не вполне известно.

Задолго до Нельсона, за многие десятилетия до описываемых событий английский флот принял далеко не рациональную тактику, ставшую затем непреложным законом. Боевые инструкции Адмиралтейства требовали от адмиралов ставить свои суда во время боя параллельно линии судов неприятеля. Получалась дуэль двух кораблей, общее сражение распадалось на изолированные схватки отдельных судов. Первым сломал нелепую традицию русский адмирал Ф.Ф. Ушаков. Были и в Англии до Нельсона адмиралы, которые понимали абсурдность линейной тактики. В 1756 году, например, адмирал Бинг попробовал изменить ее, но в сражении его постигла неудача, и он был казнен за своеволие. Нельсон же полностью отринул эту тактику и, поскольку ему сопутствовал успех, достиг громкой славы.

Французские адмиралы это понимали. Особенно скептически оценивали они состояние союзного испанского флота. Адмирал Декре говорил Наполеону: "Я верю в действительную силу кораблей Вашего Величества и в той же степени уверен в тех кораблях Гравины, которые были уже в море. Но что касается прочих испанских кораблей, которые в первый раз выйдут из порта под командой неопытных капитанов, то я не знаю, что им можно предпринять." Двинув булонскую армию на восток, против Кутузова, Наполеон решил, что и французскому флоту не следует торчать вблизи пролива между Францией и Англией. Ему надо проводить операции у берегов Испании и в Гибралтарском проливе. Адмиралу Вильневу был дан приказ взять на полгода продовольствия, направиться из Кадиса через Гибралтар в Средиземное море, в Картахену, и соединиться с находившимися там восьмью линейными кораблями. Одновременно с новой оперативной директивой адмирал Вильнев получил от адмирала Декре из Парижа следующее письмо: "Главное намерение императора состоит в том, чтобы отыскать в рядах в каких бы то ни было званиях офицеров, наиболее способных к высшему начальствованию. Но чего он ищет прежде всего, так это благородной любви к славе, соревнования за почести, решительного характера и безграничного мужества. Его Величество хочет уничтожить эту боязливую осторожность, эту оборонительную систему, которая мертвит нашу смелость и удваивает предприимчивость неприятеля. Эту смелость император желает видеть во всех своих адмиралах, капитанах, офицерах и матросах, и, каковы бы ни были ее последствия, он обещает свое внимание и милости всем тем, кто доведет ее до высшей степени".

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

Боевая встреча двух эскадр произошла у мыса Трафальгар, что южнее Кадиса и несколько севернее Гибралтара. У союзников в Кадисе было 33 линейных корабля - 18 французских и 15 испанских. В их распоряжении было 3 французских фрегата и 2 брига. Нельсон располагал 27 кораблями. По количеству орудий англичане также были слабее союзников. Вывод франко-испанских кораблей из порта затянулся почти на два дня. Англичане наблюдали за выдвижением противника и старались, во-первых, занять более выгодную позицию в смысле ветра и, во-вторых, стать так, чтобы адмирал Вильнев не смог укрыть после сражения свой флот в Кадисе.

Первый вариант плана сражения Нельсон составил еще тогда, когда английская эскадра гонялась за французами в Вест-Индию. Нельсон постоянно прорабатывал и обсуждал возможный рисунок боя. Окончательный вариант плана был сформулирован на борту "Виктори" 9 октября вблизи Кадиса. Нельсон решил разделить свою эскадру на два отряда. Большим отрядом кораблей должен был командовать второй флагман - адмирал Коллингвуд. Ему надлежало врезаться во вражескую линию, разорвав ее на части. Затем в дело должен был вступить отряд Нельсона, которому предстояло победоносно завершить сражение. В боевом приказе учитывались многие детали, прежде всего такая немаловажная, как ветер. Кроме того, англичане осознавали, что многое зависит от случая, непредвиденных обстоятельств. Поэтому адмиралу Коллингвуду и капитанам кораблей предоставлялась возможность проявить инициативу. "Второй командующий будет направлять движение своей линии судов, держа ее в максимально компактном порядке, насколько позволят условия. Капитаны должны следить за тем, чтобы занимать свое определенное место в линии. Но в случае если сигналы командующего будут неразличимы и непонятны, капитаны не совершат большой ошибки, поставив свой корабль против корабля противника".

21 октября 1805 года ветер был слабый и неустойчивый, шла зыбь, предвестник скорого шторма, что препятствовало выстраиванию судов в боевые линии. Поэтому французские корабли образовали нечто вроде полумесяца, на центральную часть которого двигался двумя линиями флот Нельсона. Английский адмирал очень спешил, но ветер (как много от него зависело в те годы в военно-морских баталиях) обеспечивал движение судов со скоростью примерно пять километров в час. 100-пушечный корабль "Ройал Соверен" возглавлял линию Коллингвуда. "Виктори" под флагом Нельсона, шедший во главе второй колонны, двигался медленнее.

Уже в самом начале произошло отступление от принятого ранее плана, согласно которому Коллингвуд должен был атаковать первым. Англичане теперь шли на врага одновременно двумя колоннами, перпендикулярно линии объединенной союзной эскадры, держа курс на ее центр, где, по их предположениям, находился корабль Вильнева. Нельсон по привычке вышел на палубу очень рано, как всегда, в адмиральском мундире со всеми орденами, но на этот раз без шпаги. На "Виктори" был вызван капитан Блэквуд, командовавший всеми фрегатами. Нельсон распорядился, чтобы они занялись добиванием сильно поврежденных вражеских кораблей и сохранением тех судов-призов, которые будут захвачены. Блэквуд посоветовал адмиралу в целях безопасности перейти на фрегат - судно более быстроходное и маневренное. Нельсон не согласился. Капитаны советовали переодеться, ведь блестящий мундир и сверкающие звезды обязательно привлекут к себе внимание врага. А если корабли "свалятся", то есть станут борт о борт и сцепятся парусами и мачтами, то расстояние, отделяющее французских стрелков от палубы "Виктори", станет совсем небольшим. Но адмирал Нельсон не обратил внимания и на это замечание. И напрасно.

На корабле шли последние приготовления к бою. В помещениях адмирала снимались переборки, убиралось все, что там находилось, к бортам комендоры подкатывали орудия и подносили заряды. Нельсон спустился в свою, уже преобразившуюся каюту и оформил завещание. Капитаны Харди и Блэквуд на спине нагнувшегося комендора скрепили этот документ своими подписями, чтобы он имел юридическую силу. "Я вверяю, - писал Нельсон в завещании, - Эмму леди Гамильтон заботам моего короля и страны. Надеюсь, что они обеспечат ее так, чтобы она могла жить в соответствии с ее рангом. Я также завещаю милосердию моей страны мою приемную дочь Горацию Нельсон Томпсон и желаю, чтобы она именовалась в будущем только Нельсон".

Примерно в 11 часов Нельсон обошел батареи, поблагодарил офицеров и комендоров за хорошую подготовку к бою. Затем дал адмиралу Коллингвуду сигнал, уточняющий, в каком месте предстоит разрезать строй противника. Корабли французов и испанцев были уже совсем близко. Вдохновение... Оно осеняло Нельсона перед решающими сражениями. Вот и теперь, в последние минуты перед боем, он приказал поднять для всей английской эскадры сигнал: "Нельсон верит, что каждый...". Сигнальщик сказал, что в коде нет таких слов. Тогда Нельсон продиктовал короткий текст, ставший с тех пор боевым девизом его соотечественников: "Англия ожидает, что каждый исполнит свой долг". Сигнал вызвал взрыв энтузиазма.

Первым вламывается в строй противника корабль "Ройал Соверен", встреченный ураганным орудийным огнем. Вслед за ним "Виктори" держит курс на огромный 130-пушечный корабль "Сантиссима Тринидад" и на "Буцентавр", где находится адмирал Вильнев. Но ветер ослабевает, и "Виктори" движется совсем медленно, а французы, видя флаг Нельсона, бьют по кораблю с особым усердием. Нельзя прорезать линию противника, не "свалившись" с одним из его судов, и "Виктори" "сваливается" с "Редутаблем". Французские артиллеристы и стрелки в течение нескольких минут выводят из строя почти всех находящихся на верхней палубе "Виктори". Из 110 человек продолжают сражаться лишь 20. Адмирал Нельсон и капитан "Виктори", могучий, широкоплечий Харди, остаются на палубе среди груды убитых и раненых. Собственно, руководить боем уже нечего. Каждый делает свое дело, зная заранее замысел адмирала. Капитан слышит слова Нельсона: "Дело слишком горячее, Харди, чтобы ему слишком долго продолжаться". Английские корабли бьют двойными зарядами в упор по амбразурам вражеских судов. Там потери и разрушения еще больше, чем у англичан. После первого же залпа "Виктори" на "Буцентавре" уничтожено 20 орудий и убито 400 человек.

Но французы ведут бой с прежним пылом. Мачты "Редутабля" усеяны стрелками и они метко шлют свои пули на палубу "Виктори". И вдруг Харди с ужасом видит: только что стоявший рядом с ним Нельсон падает на левый бок. Наклонившись над раненым адмиралом, сквозь оглушительный шум боя он слышит: "Наконец они меня доконали". Пуля, пущенная стрелком с мачты французского корабля, попала в эполет, прошла через левое плечо, легкое, позвоночник и застряла в мускулах спины. Адмирала снесли вниз, где уже была масса раненых. Он понимал, что это конец. Врач стремился лишь облегчить его предсмертные муки. Но, несмотря на страдания, Нельсон продолжал тревожиться об исходе сражения. То и дело он требовал к себе капитана Харди. А бой продолжался, и лишь через час после ранения адмирала французы дрогнули. В 14 часов с минутами французский главнокомандующий опустил свой флаг, "Буцентавр" сдался, и адмирал Вильнев попал в плен. Теперь Харди мог сойти вниз и доложить Нельсону, что взято 12 или 14 французских судов.

В 16 часов Харди поздравил адмирала с победой. "Взяты 15 кораблей", - сообщил он. "Это хорошо, - ответил Нельсон, - но я рассчитывал на двадцать". И приказал Харди стать на якорь. Адмирал предвидел, что скоро начнется шторм и если побитые корабли не станут на якорь, то затонут или будут выброшены на прибрежные скалы. Харди, который послал к Коллингвуду шлюпку с сообщением о ране Нельсона, заметил: "Я думаю, милорд, что теперь адмирал Коллингвуд возьмет на себя ведение дел". "Надеюсь не сейчас, пока я еще жив", - ответил Нельсон. Так до последней минуты он не пожелал сдать командование эскадрой. Перед смертью адмирал все время вспоминал об Эмме и Горации, просил передать им его вещи и локоны волос. Хотел избежать традиционных похорон, когда могилой моряка становится море, и пожелал, чтобы его тело было доставлено на родину. И Харди обещал это сделать.

Нельсон умер, зная, что в последнем бою он одержал победу. Он самоотверженно исполнил свой долг, но умирал не с традиционным возгласом: "Да здравствует король!", а со словами любви, обращенными к Эмме и Горации. В те минуты, когда остановилось сердце Нельсона, сдался англичанам 18-й корабль противника. Сражение прекратилось в 17 часов 30 минут. Франко-испанский флот потерпел сокрушительное поражение. Лишь 11 вражеских кораблей ушли в Кадис, а 4 спасшихся в открытом море вскоре были захвачены англичанами. Трафальгарское сражение было самым крупным по результатам и значению из всех баталий, происшедших на море за 22 года коалиционных войн против Франции. Харди исполнил последнюю волю своего начальника и друга. Тело адмирала Нельсона было помещено в бочку с коньяком и доставлено в Лондон. Произошло это не сразу. "Виктори" настолько пострадал в бою, что его пришлось наскоро отремонтировать в Гибралтаре, чтобы он смог дойти до Англии. Лишь 5 декабря корабль прибыл в Портсмут. Так закончилась карьера одной из интереснейших и блистательнейших личностей в военной истории.

Подробнее: http://www.vpk-media.ru/articles/2214

Адмирал Нельсон, командовавший английским флотом во время знаменитой битвы с франко-испанской эскадрой, погиб 21 октября 1805 года в заключительной части сражения. Битва проходила у мыса Трафальгар к югу-западу от испанского побережья. Два последовавших один за другим разгрома французского флота (Абукир и Трафальгар) окончательно сломили сопротивление Наполеона и его союзников на море.

В Трафальгарском бою идейным и тактическим руководителем англичан, был вице-адмирал Горацио Нельсон. Фигура

незаурядная и известная далеко за пределами Англии. Нельсон с 12-летнего возраста почти безотлучно находился на кораблях британского флота и в 19 лет получил уже первый чин лейтенанта. Когда ему исполнилось 42 года, был произведен в вице-адмиралы, что для того времени было далеко не обычным явлением. До Трафальгарского сражения Нельсон лично участвовал в 123 морских сражениях, а всего, следовательно, в 124. В боях Нельсон лишился правой руки и правого глаза, был ранен 40 раз. Будучи по природе очень хилым, болезненным, Нельсон во всех боевых операциях проявлял невероятную энергию, активность и выносливость, заражая этим своих подчиненных и вызывая их на аналогичные действия. Отличаясь исключительной скромностью и неприхотливостью в личной жизни, Нельсон проявлял огромное внимание и заботы к своим подчиненным и их нуждам, почему пользовался у них большим авторитетом.

В тактическом отношении Нельсон неизменно придерживался следующих (типичных «нельсоновских») принципов: найти противника, где бы и в каком составе он ни находился, и его уничтожить. Будучи одним из грамотнейших и опытнейших адмиралов своей эпохи, Нельсон перед всякой операцией тщательно прорабатывал свои планы атаки или иные намеченные им способы активного воздействия на противника и доводил их до полного понимания командиров. В процессе же ведения самого боя Нельсон почти никогда детально им не руководил. Он был слишком уверен в воле, решимости и предприимчивости своих подчиненных, и считал, что каждый, безусловно, сделает все от него зависящее, чтобы нанести максимальный урон противнику и блестяще завершить начатое дело. Следует заметить, что в то время личная инициатива, находчивость или даже отвага какого-либо отдельного командира корабля парализовались буквой устава, требующей, во что бы то ни стало сохранения внешне безукоризненного строя в бою. Малейшие инициативные отступления от этой буквы, иногда даже в целях нанесения явного и возможного ущерба противнику, как правило, карались судом. Нельсон в своей тактике произвел полный перелом в психологических и административных умозаключениях руководящего состава. Нельсон всячески поощрял проявление находчивости и инициативы при решении тех или иных частных задач, осуществляемых отдельными исполнителями.

«Виктория»

В Трафальгарском бою после прорезания строя противника флагманский корабль Нельсона «Виктория» подвергся ожесточенному артиллерийскому и ружейному обстрелу одновременно с нескольких кораблей противника, окруживших его. Во время боя адмирал Нельсон был смертельно ранен и умер еще до окончания боя. С этого момента боевые построения кораблей окончательно нарушились. Командиры по своему усмотрению выбирали корабли противника и вели с ними артиллерийский бой на предельно коротких дистанциях, исчисляемых десятками метров, а иногда несколькими метрами. В этих условиях превосходство английских комендоров и скорострельность артиллерии имели решающее значение для исхода сражения. Результаты боя окончательно подтверждают эффективность тактики легендарного адмирала.

В оставленном завещании Нельсон попросил не бросать его тело за борт, как предписывал морской устав Англии, а доставить в Лондон. В этих целях тело адмирала было помещено в винную бочку, которую до краев залили коньяком. Ящик из досок винной бочки, в которой в 1806 году в Лондон было доставлено тело знаменитого адмирала Горация Нельсона, в последующем был продан за 8 тыс. 160 фунтов стерлингов (около $16 тыс.)

Адмирал Нельсон (1758-1805) по праву считается одним из лучших английских флотоводцев. Недаром же его прах был захоронен в соборе Святого Павла в Лондоне. Этой чести удостаивались лишь самые известные и достойные граждане Великобритании. А Горацио (так звали адмирала) относился как раз к этой когорте. Был он человек кристально честным, глубоко порядочным и бесстрашным. Благодаря таким людям, Англия на протяжении многих веков считалась самой могущественной морской державой мира.

Детство

Родился Горацио в маленькой деревне Бёрнем-Торп в графстве Норфолк (восточная оконечность Англии) 29 сентября 1758 года. На свет малыш появился в семье священника. Рос мальчик слабым, болезненным, но характер имел живой и общительный. У него было 10 братьев и сестёр. В 1767 году большую семью постигло горе. Умерла мать, и дети остались с отцом.

В 1771 году Горацио забрал к себе на корабль юнгой родной дядя Морис Саклинг. Мальчик заметно окреп и возмужал, неся службу на корабле. Так началась его морская деятельность, которая длилась вплоть до 1775 года. За это время юноша получил азы морского образования. Он овладел основами навигации, научился разбираться в морских картах, побывал в Атлантическом, Северном Ледовитом и Индийском океанах.

Морская служба

Начало морской карьеры

В 1777 году юноша сдал очень сложные экзамены по морским наукам, и ему было присвоено звание лейтенант. После этого он получил назначение на военный корабль и отплыл в Вест-Индию (острова в водах Мексиканского залива). Здесь он показал себя толковым морским офицером и вскоре был переведён на флагманский корабль "Бристоль". Затем служба молодого человека протекала на бриге "Беджер". Заключалась она в охране восточного побережья Америки. В основном приходилось ловить контрабандистов, что представляло собой беспокойное и нервное занятие.

В 20-летнем возрасте будущему знаменитому флотоводцу дали под командование фрегат "Хинчинбрук". На нём молодой офицер продолжает успешно ловить контрабандистов. У него завязываются очень хорошие отношения с командующим эскадрой адмиралом Паркером.

В 1780 году Горацио заболел жёлтой лихорадкой и был отправлен на лечение в Англию. После выздоровления служил в Северном море, а затем опять был переведён в Вест-Индию и продолжил службу на фрегате "Борей". В обязанность Нельсону вменялось жёстко контролировать выполнение Навигационного акта. По нему в колониальные порты Англии можно было ввозить товары лишь на английских судах. Таким образом соблюдалась монопольная торговля.

В 1787 году уже опытный морской офицер женился на Фрэнсис Нисбет - милой и очаровательной женщине. Этих 2-х людей объединила любовь, которую они пронесли через всю оставшуюся жизнь. В том же году счастливая семейная пара уехала в Англию. Но безмятежная идиллия прервалась в 1793 году, когда началась война с Францией. Именно с этого времени и начала восходить звезда талантливого и отважного флотоводца, беззаветно преданного своей родине.

Британский флот

Военные действия в Средиземноморье

Нельсона поставили командовать линейным кораблём, входящим в состав Средиземноморской флотилии. Он принимал участие в боях под Тулоном, руководил высадкой десанта на Корсику. Во время осады крепости Кальви рядом с храбрым капитаном разорвался вражеский снаряд. Осколки просвистели мимо, но в правый глаз попало много песка. После этого он стал плохо видеть, но никакой чёрной повязки Горацио на лице не носил.

В морских баталиях отважный офицер проявлял высочайшее мастерство. В феврале 1797 году состоялось сражение с испанским флотом у мыса Сент-Винсент. Победу над врагом обеспечили своевременные и грамотные действия талантливого капитана. Он выполнил дерзкий и блестящий маневр, не предусмотренный боевой морской наукой. Тот сыграл решающее значение в битве. Испанский флот был разбит наголову. А ведь испанские моряки мало чем уступали по своему мастерству английским. За этот бой Нельсону присвоили звание контр-адмирала.

22-25 июля 1797 года состоялось знаменитое сражение при Санта-Крус-де-Тенерифе. Целью этой баталии был захват испанского архипелага для дальнейшего использования его островов в качестве военных морских баз. Но здесь адмирал Нельсон потерпел поражение. Он попытался атаковать сильно укреплённый город, не имея для этого нужных сил. Видимо прежние победы вскружили голову нашему герою, и он потерял объективность и холодный расчёт. Поэтому поражение для него было, как ушат холодной воды. В довершение ко всему Горацио потерял правую руку во время сражения.

Лишь в начале августа 1798 года в сражении между французской и английской эскадрами при Абукире адмиралу удалось реабилитироваться. Французский флот был разбит наголову, а сухопутные войска оказались отрезанными от Средиземного моря, что нарушило их снабжение. Во время баталии наш герой опять получил ранение, причём в голову.

Во время боёв за Неаполь Горацио встретился с легендарным русским адмиралом Ушаковым . Благодаря их совместным усилиям, французский гарнизон капитулировал, и город был освобождён. В 1801 году наш герой получил очередное звание вице-адмирал. Он продолжал мужественно сносить все тяготы тяжёлой морской службы. Командовал средиземноморской эскадрой, которая действовала против испанских и французских морских сил.

Раненый адмирал Нельсон

21 октября в 11:00 началось Трафальгарское морское сражение. Баталия происходила недалеко от города Кадис, расположенного на атлантическом побережье. Франко-испанский флот потерпел сокрушительное поражение. Он потерял 22 военных корабля, а англичане ни одного. Но именно во время этого сражения случилась трагедия.

Наш герой находился на палубе во время близкого боя. Стрелок на мачте вражеского корабля разглядел командующего и выстрелил в него из мушкета. Расстояние было небольшое, поэтому пуля пробила плечо и попала в позвоночник. Раненого адмирала Нельсона унесли в каюту, но его состояние было очень тяжёлым. До потери сознания он требовал, чтобы ему давали полный отчёт о бое. После 15 часов времени командующий умер. На момент смерти ему было 47 лет.

Тело прославленного флотоводца было доставлено в столицу Англии. 9 января 1806 года состоялись торжественные похороны. Так закончился жизненный путь выдающегося человека и моряка. Он честно служил родине, получил многочисленные и серьёзные ранения, но не ушёл в отставку, а продолжал исполнять свой долг, пока смерть не остановила его .

Александр Арсентьев